«Вы кровь нашу пили, а мы теперь сахарцу поедим». Крестьянские бунты в Курской губернии
В этом году исполнилось 120 лет Первой русской революции. Это событие поменяло ход развития нашей страны, простому люду удалось добиться от императорской власти послаблений. Однако прежде часть России захлестнули беспорядки. Сильнее всего пострадала деревня, где крестьяне грабили и сжигали помещичьи вотчины. Эта судьба не обошла стороной и Курскую губернию.
События Первой русской революции заставили императора Николая II подписать в октябре 1905 года Высочайший Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка». Подданные Российской империи получили политические права и свободы. Впрочем, этот факт не снял полностью напряженность в обществе: в отдельных губерниях вспыхнули небывалые по своему масштабу бунты, а в аграрных регионах и крестьянские восстания.
Крестьянские волнения в уездах Курской губернии регистрировались с октября 1905 года по ноябрь 1906 года. В работе «Аграрное движение и массовые беспорядки в Курской губернии, в связи с производством о них дел в Курском окружном суде», вышедшей в 1908 году, отмечалось, что силы крестьян-бунтовщиков были направлены на «уничтожение поместий землевладельцев, их лесов, садов, заводов, мельниц, лавок, на целость казенного имущества в винных торговлях», а также «на сведение счетов чисто племенной и религиозной вражды к евреям».
Толпа требовала денег на водку
Бунт шел по нарастающей. 11 октября 1905 года в селе Любимовка Суджанского уезда к конторе сахарного завода братьев Сабашниковых пришла толпа в 200 рабочих. Они потребовали увеличения жалованья на 50 копеек. Получив отказ, визитеры разбили окна в зданиях завода, казармах и частных квартирах служащих, а также разграбили заводскую лавку. Как указывают исследователи, бесчинства шли под лозунгом: «Вы кровь нашу пили, а мы теперь сахарцу поедим».
Спустя четверо суток после этого инцидента схожая ситуация повторилась в Обоянском уезде: 60 крестьян села Самарина явились к дому дворянина Редина с требованием «отдать им землю в аренду». Толпа выбила дверь в помещичьем доме, а ворвавшись в помещения, «потребовала денег на водку». Получив 1 рубль 50 копеек, крестьяне ушли, при этом украли из дома две серебряные ложки, около трех фунтов сахара.
Такие случаи мелкого воровства – редкость: в основном бунтовщики грабили амбары с зерном и мукой. Не часто, но бывало, что но нападавшие покушались на драгоценности, крупные суммы денег. Иногда во время погромов забирали из барских домов и непригодные для хозяйства предметы. Так, приводятся следующие факты об участвовавших в бунтах курских крестьянках: «В гумне у одного из погромщиков найдено было в соломе фортепиано, а у другого – изломанная коляска, предметы для крестьянского обихода совершенно ненужные».
Грубо оскорбили князя
Довольно подробно в юридической литературе начала XX века описан крестьянский погром, произошедший в имении курского князя Касаткина. 1 ноября 1905 года толпа крестьян без причины разгромила аптеку, а также два дома – старшины и местного купца, а после направилась к усадьбе Касаткина. Сломав ворота, нападавшие ворвались во двор. Князь вышел к погромщикам и спросил, что им нужно. Один из крестьян, вооруженный колом, ответил, что «все теперь равны, что они будут бить и грабить, а затем, обращаясь к толпе, крикнул: «Ребята, за мной! Бей! Ура!»
В книге «Вчера. Сегодня. Завтра: 90 лет Курскому областному суду» указано, что пока мужчины громили дом, крестьянки и дети выносили из жилища имущество. Что не могли взять с собой: мебель, зеркала, книги, картины – уничтожали на месте.
«Часть громил, вооружившись награбленным в доме старинным оружием, обступила князя и с угрозами и ругательствами стала требовать, чтобы он подписал крестьянам землю, – пишет исследователь О. Н. Жук. – Когда князь Касаткин сказал, что он это сделает только по приказу государя, толпа начала глумиться над ним и над семьей его, бросая в княгиню и княжну разные предметы, а сам князь подвергся самому грубому, самому дикому оскорблению».
Речь идет о фамильном портрете одного из княжеских предков. Толпа, посчитав, что на нем изображен император Александр II, вынесла портрет во двор. Часть нападавших, переодевшись в украденные из дома мундиры и вооружившись саблями, стала рубить портрет.
На следующий день, 2 ноября, был разгромлен хутор Малый, который также принадлежал Касаткину. В этот раз бунтовщиков смирял отряд казаков. Итог: трое погибших крестьян.
Нет войск на подавление бунта
К 3 ноября погромы в нашем регионе приобрели массовый характер. Прокурор Курского окружного суда Раковский в телеграмме прокурору Харьковской судебной палаты сообщал, что крестьяне нападают на имения в Новооскольском, Староскольском, Щигровском, Грайворонском уездах: горят помещичьи дома, разграблены винные лавки. Было подчеркнуто, что в губернии на подавление бунтов не хватает войск: погромщикам противостоят пехота и «незначительные силы казаков».
При расследовании и рассмотрении аграрных дел сотрудники Курского окружного суда столкнулись с рядом проблем. Первыми были недовольны судебные следователи. Дело в том, что бежавшие в города владельцы разграбленных имений «оставляли на произвол судьбы разбитые и превращенные в пепел насиженные гнезда»: в итоге следствие не всегда могло определить место, где некогда стояли постройки. Крестьяне подчищали за собой пепелище: выдергивали колья оград, уничтожали сгоревшие столбы, запахивали землю, которая некогда находилась под постройками.
Вторая проблема – обеспечить приемлемые условия для проведения судебных заседаний по аграрным делам. По отдельным эпизодам количество обвиняемых варьировалось от 50 до 200 человек. Зачастую разместить такое количество фигурантов в зале слушаний представлялось практически невозможным. Известно, что с разрешения курского губернатора в уездном полицейском управлении Старого Оскола (в то время – территория нашего региона), помещения которого приспособили под судебные слушания, пришлось даже ломать стены, дабы все участники могли участвовать в процессе. В таком зале слушалось два больших аграрных дела: по одному обвиняемыми проходили 170 человек (дело о разорении имения графа Орлова-Давыдова) и 205 человек (дело о разгроме имущества князя Кочубея). По последнему делу осудили 160 человек. От суда же «ускользнули лишь главные агитаторы и подстрекатели». Те же, кто оказался на скамье подсудимых, представлялись свидетелям тех событий так: «Надо было видеть этих ярых борцов за свободу на суде: унылые, угрюмые, апатичные лица; безучастно ко всему относящиеся, все отрицающие, также молчаливо без протеста выслушивающие приговоры, как ссылающие их в каторжные работы, так и оправдательные. Изредка лишь главари подымали голос и высказывали неудовольствие судом, грозя дальнейшими жалобами».
Дома свидетелей сжигали
Осложняло работу правоохранительным органам и давление на свидетелей со стороны погромщиков: прежде свидетели давали под присягой исчерпывающие показания, но когда дело доходило до суда, отказывались от своих слов. На то были причины: подсудимые им мстили – сжигали дома, избивали или попросту угрожали. Так же себя вели и некоторые пострадавшие от погромов зажиточные крестьяне. Зная, что с обвиняемыми «все же в будущем придется жить и общаться», они говорили, что «у них никакого расхищения имущества не было, что они сами, боясь погрома, отдавали на сбережение лицам, у которых были найдены те или другие предметы, сами просили об оправдании всех тех, кого два или три месяца тому назад обвиняли в грабежах, поджогах и расхищениях».
Удивляли и гражданские иски, которые поступали в отношении крестьян-бунтовщиков. Тот же граф Орлов-Давыдов лишился в деревнях Троицкой, Нагольной, Петровской имущества на 300 тысяч рублей (за те деньги можно было купить 50 небольших домов в Курске), однако присяжные поверенные князя заявили в Курский окружной суд иски к крестьянам на общую сумму всего-то на 700 рублей.
Судебные заседания по аграрным делам проходили в 1906–1907 годах. За это время в качестве обвиняемых было привлечено более 3800 человек. Суду преданы 3379 фигурантов. Осуждено 2006 человек. Большая часть – 1527 осужденных – были отправлены в тюрьмы с лишением прав. В арестантские исправительные отделения – 290. 14 человек сослали на каторгу. Остальные осужденные подверглись либо аресту, либо помещению в тюрьмы без лишения прав.
Подготовил Александр ДЕМЧЕНКО
Вверх▲
Отзывы читателей (0)
Написать отзыв▼
Архив рубрики / Другие статьи этого номера 04 (1579) от 28 января 2025 года
смотрите, кто ушел
продолжение истории«Мы имеем дело с серьезной аферой». В деле Корпорации развития Курской области появились новые факты
об этом говорятИгра в прятки. В Железногорске сутки искали 9-летнюю девочку
меры безопасности
не пропустите! • рекламаСергей Беликов загадал желание – встретить в новом году свою судьбу
приграничье
знай наших!
осторожно, мошенники!
происшествия
происшествия
большой баскетбол
за канатами ринга
драгоценные клинки
будь осторожен!
приятного аппетита!
сфр информирует
соцподдержка
вопрос прокурору
питание
сезонное
физкультура
бытовая техника
декоративные растения
хозяйке на заметку