Курские жертвы врача-фашиста
Почти 60 лет уголовное дело №362 в отношении генерал-майора вермахта Пауля Керна было засекречено и хранилось в архивах областного управления ФСБ. Корреспонденты «ДДД» первыми познакомились с деталями злодеяний фашистского врача, на счету которого сотни жизней курян.
Увесистый том уголовного дела насчитывает около 300 страниц. Листы пожелтели от времени, чернила расплылись. Единственное, что хорошо сохранилось за 60 лет, – черно-белые фото, сделанные в годы войны под Курском. На них запечатлены горы трупов. Один из снимков напоминает полотно Василия Верещагина «Апофеоз войны» – посреди выжженного поля пирамида из человеческих черепов. Не хватает только ворон
Что делать с душевнобольными?
После того как немецкая армия в 1941-м оккупировала Курск, дома, имущество и ценности большинства местных жителей были разграблены. Люди остались без средств к существованию и были обречены на голодную смерть.
ИЗ МАТЕРИАЛОВ ДЕЛА: Рассказывает Николай Кононов, занимавший в те годы должность начальника здравоохранения города: «Я был вынужден остаться на оккупированной территории и работать. Как только фашисты вошли в Курск, везде расклеили приказы с требованием безоговорочного выполнения всех распоряжений. В противном случае – казнь. В подтверждение этого появились виселицы с раскачивающимися на них трупами. Затем немцы стали уничтожать евреев. Их уводили группами за город и расстреливали. Немецкие солдаты и офицеры безнаказанно насиловали женщин, заражая их венерическими болезнями, получившими массовое распространение в городе. К тому же в Курске вспыхнула эпидемия сыпного и брюшного тифа. Больным никакой помощи не оказывалось».
В то время в Курске был расквартирован 48-й танковый корпус немецкой армии. Начальником медицинской службы работал генерал-майор Пауль Герман Керн. «При участии Керна (допускается, что с его приказа) была ликвидирована курская областная больница и единственный родильный дом. Больные были переведены в неприспособленное помещение», – значится в уголовном деле.
8 ноября 1941 года директор курской психиатрической больницы Краснопольский, заведующий ее медчастью Сухарев и заведующий здравоохранением городского управления Кононов доложили Керну, что «в психбольнице находится порядка полутора тысяч душевнобольных советских граждан, продуктов не хватает». Они просили оказать помощь в обеспечении продовольствием – к тому времени около 300 пациентов уже умерли от голода.
ИЗ ПОКАЗАНИЙ НИКОЛАЯ КОНОНОВА: «Керн потребовал представить ему список душевнобольных для уничтожения, объявив, что немецкое командование не может обеспечить их продуктами. «Психически больные люди не представляют никакой ценности для общества и подлежат физическому уничтожению, – заявил он. – Нужно избавляться от балласта. Мертвым продовольствие не нужно». В Сапогово Керн послал своего врача контролировать процесс отравления больных».
На судебном слушании гарнизонный врач утверждал, что на него клевещут. «Я не мог отдать такой приказ, поскольку это противоречит человеческим и врачебным законам», – говорил суду Керн.
«Видел, как пес тащил человеческую руку»
Сначала пациентам психбольницы давали настойку опиума. Но средство оказалось малоэффективным. Тогда «избавляться от балласта» решили при помощи концентрированного хлоралгидрата (успокаивающее, снотворное и анальгезирующее средство, обладает наркотическими свойствами, – БСЭ.). В больших дозах препарат смертельно опасен: вызывает паралич дыхания или сердца.
ИЗ ПОКАЗАНИЙ МЕДСЕСТРЫ ПСИХБОЛЬНИЦЫ ТКАЧЕНКО: «В палате, где я была на дежурстве, находилось около 70 больных. Когда пришла в больницу через 2 дня, осталось всего 13 человек. Старшая медсестра сказала, что остальные отравлены и приказала расправиться с живыми. Я не стала этого делать, тогда она на меня сильно накричала».
Тела отравленных складывали на телегу и свозили к бомбоубежищу, расположенному на территории больницы. «В каждую щель бомбоубежища скидывали 100–200 трупов, – давал показания свидетель Бугай. – Позы умерших были разные, но у всех были открыты глаза. За 2 недели захоронили около тысячи тел. Их не закапывали, и собаки растаскивали части трупов по территории. Сам видел, как пес волочил человеческую руку. Во дворе больницы валялся череп с остатками волос. Только весной по распоряжению немецкого командования трупы засыпали землей. Для этого согнали жителей близлежащих сел».
Следователи НКВД установили, что вместе с отравленными и умершими от голода в щели бомбоубежищ сбрасывали и живых людей. Никто не проверял – скончался человек или находится в наркотическом сне. «Ночью мы сидели с медсестрами в кабинете и услышали, как в дверь кто-то скребется, – вспоминала на допросе работница психбольницы. – Когда открыли, увидели грязного обнаженного человека. Оказалось, его спящего сбросили в яму вместе с трупами. Когда он пришел в себя, выбрался из могилы и приполз обратно в больницу».
Роды под пьяные вопли солдат
В 1941 году в Курске действовал лишь один родильный дом. Когда в город пришли немцы, медперсонал и рожениц потеснили. «В период оккупации я работал ординатором в роддоме, – рассказывает свидетель Морошкин. – Через несколько дней после вступления фашистов в город они заняли большую часть. Нам оставили 1/8 здания, в том числе половину коридора. Обстановка для рожениц – ужасная. Немецкие солдаты пьянствовали, шумели, пели песни. Офицеры, одетые в полушубки и валенки, заходили в операционную. Мне известен случай, когда два неопытных молодых врача немецкой армии практиковались на наших больных: делали роженицам операции, после которых женщины умерли».
В ответ на это Пауль Керн заявил, что такого быть не может: «У немецкой армии опытные врачи». С этим сложно спорить, учитывая, что именно доктора осматривали и отбирали женщин в публичные дома. Вспоминает свидетель Билевич, в годы войны фельдшер кожно-венерологического диспансера: «В мае 1942 года нас предупредили, что нужно зарегистрировать большое количество женщин. По повесткам к нам пришли около 150 человек от 14 до 45 лет. Они не знали, зачем их вызвали. Приехал Кононов и три немецких врача. Сначала оценивали внешние данные женщин. Затем приказали раздеться донага и приступили к медосмотру. Было очень много слез, криков. Им предложили пойти в дом терпимости. Некоторые согласились. Позже они были заражены венерическими болезнями. Немцы обвинили их в распространении инфекции и расстреляли».
Следствие посчитало, что подобное не могло происходить без ведома и одобрения генерал-майора Керна. 19 октября 1946 года военный трибунал Московского военного округа приговорил бывшего начальника медицинской службы 48-го танкового корпуса немецкой армии, генерала-майора медицинской службы Керна Пауля Германа к высшей мере наказания. Спустя три месяца его расстреляли.
P.S. Уголовные дела были заведены и на врачей психиатрической больницы, которые выполняли приказания немецкого командования.
Марина ВЕБЕР
Вверх▲
Отзывы читателей (1)
Написать отзыв▼
КАТЕ
6 декабря 2010, 16:43e-mail: derti-i-i@mail.ru, город: ПодольскВ этой самой больнице находился мой прадед. В Курске во времена войны работала только эта психиатрическая больница. Там лечились душевно больные и раненые солдаты и беременные женщины. Мой прадед отморозил ноги и попал туда. Он не мог ходить...и был абсолютно беспомощен. Мы знаем только что немцы его убили в период с 7-го ноября по 20-е, 1941 года...
Я с дедом ездила в Курск в эту больницу, мы пытались узнать только место захоронения.
Был ли он вообще похоронен? Вывезен? Или в братской могиле на территории больницы?... В больничном архиве сохранились записи только с конца 1942-го года. Сейчас у деда руки опустились, много попыток было сделано, чтобы узнать где захоронен его отец было предпринято... Сейчас я уже и сама не знаю что делать, к кому обращаться, где его искать...